С хлебом оказалось проще — я начала печь его сама. Возня с тестом в обычной жизни — большая роскошь. Вот именно с тем, правильным, долгоиграющим тестом, «поставленным» по всем законам и стандартам. Начинающимся с правильной пузырящейся закваски. Несколько раз строптиво вылезающим за пределы кастрюли. Правильно растянутым, раскатанным.
Изоляционное время позволило вдоволь наиграться, понаблюдать, экспериментировать, сочинять свои рецепты. Вспомнились ржаные лепешки — рассыпчатые полосатые шайбочки. Неожиданно вкусными и «настоящими» получались «гриссини» и «фокаччи».
С правильными багетами пришлось сражаться, пока не получился тот, идеальной формы с практически французской горбушкой.
А потом я решила, что хлеба нам как-то много, и решила предложить соседям. А потом — другим соседям. Так к багетам добавились задорные булочки с корицей, штрудель и даже болгарская баница с брынзой, а я получила так необходимое мне общение.
Тесто не терпит суеты и спешки. Время полностью должно быть отдано ему. Карантинная жизнь закончилась. Снова вернулись любимые багеты из любимых московских булочных.
На свою выпечку есть время только лишь в в выходные. Но это было волшебно — похоже на йогу или медитацию. Это стало моим карантинным кислородом. А соседи до сих пор пишут в чат, прося корзиночку «гриссини».
