Человек, который смотрит службу, понимает, что это не футбол, он настраивается на молитву

Я итальянец и, конечно, читаю итальянскую прессу. Мне рано стало понятно, что-то же самое будет по всей Европе и, конечно, в Москве. Я поговорил со своими собратьями- священниками, с отцом настоятелем, объяснил, что надо принять какие-то меры безопасности до того, как появились указания со стороны гражданских городских властей. Один раз я в качестве эксперимента служил дома молебен — у меня небольшая часовня дома — и транслировал на YouTube. Многие сотни смотрели и участвовали дистанционно. Это я смог показать отцу настоятелю. Затем мы нашли такую формулу для богослужений: 1 + 1 + 1. То есть один священник, один певчий и один прихожанин, который представляет весь приход символически.

Так получилось, что в последнюю ночь на Пасху мы служили вместе и все заболели: отец настоятель, другой священник, я, диакон, певчий, те, кто обеспечивал трансляцию. Мы болели ровно сорок дней, от Пасхи до Вознесения.

К сожалению, в некоторых храмах были клирики, которые не только не приняли решение, которое предлагал Святейший Патриарх, ничего не изменили, но даже, к сожалению, призвали народ не боятся приходить. Это некая инфантильность, некая незрелость. В тех местах, где клирики оказались неблагоразумны, очень многие заболели, а некоторые и умерли.

Главное — это настрой. Человек, который смотрит службу, понимает, что это не футбол, он настраивается на молитву. Когда мы транслируем литургии на YouTube, у всех есть возможно писать эсэмэски. Наши прихожане активно в этом участвуют. Передашь ли ты записку на бумаге или электронно — никакой разницы абсолютно нет.

________________________________________________________________________

I am Italian and, of course, I read the Italian press. It was clear to me early on that the same thing would happen all over Europe and, of course, in Moscow. I spoke with my fellow priests, to Father Superior, and explained the need for precautionary measures had to be taken, well before any instructions from the city authorities. By way of experiment, I held a service at home — I have a small chapel at home — and streamed it on YouTube. Many hundreds watched and partook remotely. I was able to show this to Father Superior. Then we came up with this formula for the liturgy: 1 + 1 + 1. That is, one priest, one singer, and one parishioner to symbolically represent the entire parish.

It so happened that after the service on the last night of Easter all participants fell ill: Father Superior, myself and the other, the deacon, the choirboy, the broadcast crew. We were ill for exactly forty days, from Easter to Ascension.

Unfortunately, some church clerics not only rejected the decision that His Holiness the Patriarch proposed, did not change anything, but even, unfortunately, urged people to come in fearlessly. This is a sign of infantilism, of immaturity. Where the clerics were unwise like that, a lot of people fell ill, some even died.

The attitude is key. A person watching a service understands that this is not a football game, they are attuned to prayer. When we broadcast liturgies on YouTube, anyone can send SMSs. Our parishioners are engaged. Whether you submit a note on paper or electronically, there is absolutely no difference.